Болтенкова Екатерина писал(а):
Ого у Вас память.
Ээ! Память уже не таааа стала! Закалцинировалась! Позабивааались мелом бороздки в башке. Коротят, искрят полушария... Как у Штирлица после ночных гулянок в кафеюшке "Элефант".

Тут и подзабудешь, что пастора Шлага надо было к швейцарской границе подбросить ... Уже нужно и записывать на бумажке памятку, где находиться молния от ширинки для штанов.

Болтенкова Екатерина писал(а):
Меня интересует -Тимофеев В. Л.хоть какая то информация
Майор (в мою пору) Тимофеев- начальник туберкулёзного отделения. Последние эпизоды с ним в моей памяти- это пожар! Пожар в его отделении. Выгорело отделение полностью до тла. В то время была мода, да и не очень то прошла и сейчас, панели, стены обшивать деревом, струганой, лакированой и, обычно, сосновой доской.
Так вот Тимофеев- так и сделал. В инфекционном корпусе, где размещалось его отделение, кажется на третьем этаже, вход со двора-он отстроил отделение- как картинку. Что резко контрастировало с обшарпанностью, ветхостью остального инфекционного корпуса. Корпус был по годам самый старый в госпитале. Да и начальство как то сильно не старалось вкладывать как правило недостающие средства, стройматериалы в эти несчастные инфекционные отделения этого корпуса. Как бы занали, что и наведывающиеся комисии как то не очень будут рваться ревидировать, инспектировать отделения, где можно подцепить не только пустяковую дизентерию, но кое что и по-круче. Короче, корпус тот был в роли пасынка.
А Тимофеев... Тимофеев положил на начальство своё мужское достоинство

и строил- сам. Хап-способом. Был такой изобретён в СА и ФМФ способ, только официально назывался он- хоз-способ. Суть его та, что при обычном, классическом стрительстве больших и очень больших объектов там могли появляться излишки стройматериалов, или, наоборот, что и чаще- их недостача. Тогда в излишках уже была рабсила - простой работяжка, солдат из стройбата. Под этим видом хоз-способа безбожно растаскивались материалы, из-за чего строительство объектов тормозилось ещё больше и возникали нескончаемые долгострои.
Так вот... Отделение, кабинет ГБО, гипербарическую оксигенацию, барокамеры мы тоже строили хап-способом. Только это было оформлено сравнительно легально. Тимофеев у нас, барокамерщиков, живо интересовался кухней, нюансами такого строительста. А суть там была порой очень простая. Строителям надобились срочно то какие лекарства, что в те времана- почти всегда в дефиците, то хап- стройка, глядишь, и сдвинется опять с останова, с мертвой точки. А то и вовсе командиру взвода и роты нужно- во как- смыться от какой нагрянувшей проблемы и отлежаться в госпитале. Да хоть и в туберкулёзном отделении. Трудно что ли на рентгеновском снимке отыскать тёмное пятнышко и показать черезмерно любопытствующему верхнему начальству- дескать, подозрение, подозрение на туберкулёз. Шутки- что ли! Начальство смотрело на таинственный снимок, озабоченно, сочувственно кивало головой, что ж не повезло, приболел старлей чы там капитан, придётся без него как нибудь на горячих стойплощадках выкручиваться... А тут, глядишь, вечерком и самосвал с готовым раствором с последней ходки навестить старлея завернёт, то и целый грузовичёк с досками подъедит. Стругаными хоть и наспех, но пахнущими... ммма... лесом... смолой.
Вообщем отгрохал наш Тимофеев то своё отделение, что туда и коммисии стали водить, чуток рискуя и тубером. Панели- блестят, сверкают из под лучшего, что есть, лака своей деревянной, тёплой жёлтизной. Панели у потолка- то уже изящнее, из разных там плиточек, пластмасс... Начсклада сам расстарался... за то и отдохнул недельку, две от мирской суеты... Потолки в отделении- все подвесные, узорчатые. Всюду лампочки, светильнички. Верхний, ибоковой, и чуть ли не нижний свет. А в соседних отделениях то и верхний свет- как в блокадном Ленинграде... Лампочки самой что ни есть малой мощности. В пол накала горят. Напруга подсела. Отопление киловатками, козлами, тэнами... Батареи ведь чуть тёпленькие... Ненавязчивый такой сервис.
А случилось- что, потом выяснилось, в одной каптёрке в отделении хранились стройматериалы, досочки, паркет, краски, маски, лаки... И что то там всё же коротнуло электропроводами под панелями. Каптёрка так и вспыхнула факелом. Ночью. В сестринской- дежурная медсестра, санитар... И почти вся обслуга. Пока больных растормошили, огонь от горящей- аж гудит- каптёрки перекинулся и на соседние комнатухи, палаты. Коридор, говорили, тоже весь в едких дымах, в зловещем пламени. Средств тушения- самый минимум. Да и в кранах воды- на этаже- не фонтан. Короче, пока приехали пожарники, отделение то и сгорело. Выгорело до тла! Жаль! Жаль труда! А главное- человека, врача, организатора, который восстал против рутины, не хотел жить, работать в обшарпаном, ветхом царстве. ... Мне жаль было смотреть на этого самого нам так знакомого врача, личность... ведь видели, как он переживает такую вот случившееся беду. Осунулся весь, хоть и худенький ранее небыл, плечи опустились ниже... Что сделаешь.
Потом угли, пепел, гарь повыносили, выгребли... Отделение отреставрировали. Но там уже больше не было прежнего уюта, блеска, величия. На радость некоторым и "доброжелателям". Как обычно.